Глаза Ангела - Страница 160

160

— Боже мой, Тори, я так страстно желаю, чтобы ты оказалась права!

Тори снова повернулась к окну, посмотрела вниз, на город. Какой чужой была Москва! Тори хорошо помнила рассказы своего отца, услышанные им еще от деда. Отец любил рассказывать ей об уральских лесах, где водятся волки и другое зверье; о храбрых жителях грузинских деревень; о смелых солдатах, сражающихся с морозом в холодных просторах Сибири. Как сильно эти рассказы отличались от того, с чем она столкнулась в Москве! Тори терпеть не могла, когда отец говорил с ней по-русски, хотя и понимала, что он делает это, желая помочь ей. Она ненавидела и занятия русским языком, и все, связанное с Россией. А теперь, находясь в чужом и несимпатичном ей городе, мечтала о том, чтобы отец оказался рядом и разговаривал с ней не на английском, а на русском языке, и показал ей Москву, и чтобы они вместе гуляли по улицам, но... Тори даже не знала, понравилось бы отцу в Москве, если бы он приехал сюда. Скорее всего, он тоже был бы разочарован современным городом, страной, патриархальный образ которых он все еще носил в своем сердце.

Когда с ужином было покончено, на улицах стемнело, и Рассел сказал:

— Зря мы не отправились в Звездный городок вместе с капитаном, Тор.

— Поздно об этом жалеть.

Официантка принесла счет на маленьком подносе. Тори взяла поднос, счет и неожиданно обнаружила на подносе маленький сложенный листочек бумаги, лежавший под счетом, Она взяла его в руки, развернула и, прочтя содержание записки, радостно посмотрела на Рассела:

— Пошли, Расс. Нас ждут дела.

* * *

— Ирина, — позвал Марс, — подойди ко мне.

Ирина, с удовольствием оторвавшись от компьютера, за которым сидела уже довольно долго, поднялась из-за стола, подошла к Марсу. Он стоял в тени, и она не видела его лица.

— Сюда, — открыл он дверь в комнату. — Я хочу поговорить с тобой, пока Одиссей спит.

Ирина послушно кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Сердце у нее колотилось сильно, и она пожалела, что не умеет, подобно тибетским монахам, прекращать на время его биение.

— Что говорил тебе космонавт о том, где он берет информацию?

— Информацию? — Ирина недоуменно посмотрела на Марса. — Я думала, что он получает сведения от Наташи Маяковой.

— Получает, да. Но она была курьером, не более. Его снабжает информацией другой человек или люди. Он постоянно в курсе происходящего, слишком много знает. Откуда? Вот вопрос. Наташа виделась с ним не чаще одного раза в неделю. Я вижусь с ним гораздо чаще, и у него всегда наготове что-то новенькое для меня.

— Он мне ничего по этому поводу не говорил, а заставить его это сделать я не могу.

— Он не упоминал в этом смысле Лару или Татьяну?

— Нет.

— А он выглядел подозрительным, когда ты расспрашивала его?

— Нет. Я не спрашивала его об этом прямо. И мысли его заняты другим.

— Чем?

Ирина отвела взгляд в сторону.

— Знаешь, он очень сексуально активен. Понимаешь, что я имею в виду?

— А-а...

— Ты сердишься?

— Спроси меня об этом через полчаса.

— А что произойдет в ближайшие полчаса?

— А через полчаса я буду точно знать, была ты в союзе с Бондаренко против меня или нет.

— Да ты что? Ведь Валерий работает на Лубянке. Разве ты не знаешь, что сотрудники безопасности вызывают у меня отвращение?

— Должен сказать тебе, Ирина, что я не чувствую к тебе того доверия, какое хотел бы чувствовать.

— Странно, ты здесь стал совсем другим и разговариваешь со мной по-другому.

— Дело не в том, здесь или там. Бондаренко объявил мне войну. И я должен держаться настороже. Война — дело нешуточное. — Марс двигался с обычной присущей ему грацией, как дикий кот, но Ирина заметила, что он старается держаться ближе к двери. — Я тебя предупредил, Ирина.

— Но как же ты можешь меня в чем-то подозревать? Я ведь выдала тебе Наташу.

— Совершенно верно, — кивнул Марс. — Ты это сделала, но ты могла выдать ее по ошибке.

— По ошибке? — возмущенно спросила Ирина. — Я отдаю отчет в своих действиях. За кого ты меня принимаешь?

— А вот это интересный вопрос. — Марс пронзил ее проницательным взглядом. — Мне самому хотелось бы знать, кто ты есть на самом деле? Ты справляешься с работой, которая зачастую не под силу даже профессионалу, а ты профессионалом не являешься. Для того чтобы сознательно обманывать людей, заводить с ними дружбу, а затем предавать их, нужны определенные качества характера. Ты постоянно изображала из себя кого-то другого, а когда человек постоянно притворяется, он начинает верить, так же как и окружающие его люди, что его фальшивая личина — настоящая. Понимаешь меня? Самообман превращается в реальность и наоборот. Человек верит в свое новое "я" и становится им. Психология. Любой специалист-психолог скажет тебе то же самое.

— Не согласна, — возразила Ирина, — почему ты так уверен, что это произошло и со мной? Люди разные.

— Да? — Марс подошел к Ирине вплотную. «Слышит ли он, как у меня бешено колотится сердце?» — в смятении думала она. — Тогда скажи мне, кто ты. Очаровательная Ирина Пономарева, которую знает моя семья? Или Катя Боровская, предавшая Наташу Маякову на муки? Или, может быть, храбрая женщина, не побоявшаяся следить за Валерием Бондаренко? Я лично запутался во всех этих личностях, а ты как? Если и ты тоже запуталась, я тебя пойму.

— Что ты хочешь этим сказать? Чего ты добиваешься?

— Ничего особенного, — Марс развел руками. — Я просто пытаюсь отделить вымысел от правды, факт от выдумки, миф от реальности. Знаешь, как археолог на важных раскопках. От того, какое у меня сложится мнение, будет зависеть многое, если не все.

160