Глаза Ангела - Страница 32

После минутного размышления Тори спросила:

— Значит, Ариель занимался этим делом? Для этого он и приехал в Буэнос-Айрес?

— Да.

— А двое из якудзы?

Рассел сначала посмотрел на Бернарда, потом на Тори.

— Ариель считал, что они — одно из составных звеньев цепочки якудзы — суперкокаин. В последнем донесении он написал мне о том, что обнаружил связь между японцами и этим ужасным наркотиком.

— Подожди минутку. Ты хочешь сказать, что японцы занимаются производством суперкокаина?

— Похоже на то.

— А откуда Ариель получил свою информацию? Вам известны источники?

— Нет. Соларес убедил меня избавить его от обычных формальностей, чтобы дать ему возможность поближе подобраться к нужным людям. За его действиями не было каждодневного контроля, он не делал никаких докладов в определенные часы, практически не было и обратной связи, никакой поддержки, которой мы обычно обеспечиваем своих агентов. У него было подозрение, что за ним следили, так он мне говорил, — Рассел опустил глаза и стал рассматривать надпись «МОРОЖЕНОЕ», но Тори видела, что он ушел в себя, возможно снова переживал смерть Ариеля.

— Поэтому нам понадобилась ты, Тори, — продолжал Рассел. — Ты знаешь японцев, их культуру. Они ведь не способны ничего изобрести, но дай им хоть малюсенькую идейку — они доведут ее до ума лучше всех наций на свете.

— Это неправда, что они не способны изобретать.

— Перестань, Тори, — вмешался Бернард. — Ты же знаешь, что он имеет в виду. Суперкокаин — не синтетическое средство, для его производства требуется натуральный продукт. Этот яд нельзя получить на искусственной основе. Между прочим, суперкокаин — мощнейшее оружие, подумай об этом!

— Послушайте, но это же сущее безумие. Чего ради японцам создавать этот чертов наркотик? Ну если ради денег, то куда ни шло, но чтобы они создали его в качестве оружия — такое просто немыслимо.

— Не могу с тобой не согласиться, — сказал Бернард, — но мои друзья из Вашингтона утверждают, что в течение ряда лет Япония старается вести против Америки экономическую войну, и не остановится ни перед чем, чтобы одержать над нами верх. Любой ценой. Я лично в это не верю, однако если я назову тебе имена тех лиц в Белом доме и на Капитолийском холме, кто придерживается подобного мнения, ты будешь сильно удивлена. Так или иначе, мы располагаем конкретными фактами: Ариель Соларес в результате предпринятого им расследования установил, что суперкокаин — детище японцев. Перед тобой стоит задача: выяснить, кто и зачем занимается производством наркотика, его продажей и распространением. А затем сделать так, чтобы проклятый суперкокаин исчез с лица земли раз и навсегда.

— Прошу тебя, относись к Расселу более терпимо, — обратился Бернард к Тори, когда они остались одни. — Он не такой уж плохой.

— Он уволил меня.

— И правильно сделал. И получил на это мое благословение.

— Ваше благословение?..

— Тори, вспомни, кто был твоим учителем? Я. Предложив тебе работать в Центре, я в определенной степени рисковал. Тем не менее я сделал это, надеясь на то, что твоя выдающаяся физическая подготовка, незаурядный ум перевесят присущие тебе отрицательные качества — строптивость, непредсказуемость поступков и, скажем так, чрезмерную самостоятельность. Я по-настоящему привязан к тебе, люблю тебя, но пойми одну вещь — Центр — это организация, во многом напоминающая военную. И так же, как в любом военном ведомстве, в Центре с самого начала были установлены строгие правила и обязанности, которые нарушать нельзя никому, ни одному человеку, и тебе в том числе. Ты попыталась не подчиниться нашим правилам, и что из этого вышло? Не спорь, ты получила по заслугам, Рассел поступил так, как требовал от него долг директора, поэтому перестань дуться на своего коллегу.

Тори и Бернард шли, прогуливаясь, мимо конюшен, и по какому-то молчаливому согласию держались ближе к деревьям — естественной защите от подслушивающих устройств.

— Ладно, может быть, я была несправедлива к нему, оставим это, — сказала Тори, — но у меня есть к вам просьба.

— Какая же?

— Если я вернусь в Центр, то только на своих условиях.

— Скажи мне конкретно, чего ты хочешь?

— Обещаю не нарушать правил, но сделайте для меня маленькое исключение — дайте определенную свободу действий.

— Невозможно.

— Но вам без меня не обойтись.

— Давай не будем друг с другом хитрить, Тори, мы знакомы не первый день. Не отрицаю, мы нужны друг другу. Подчеркиваю — друг другу, не только ты нам, но и мы — тебе. Если ты с этим не согласна, я не разрешу тебе снова у нас работать, потому что, с твоей стороны, это будет самообман. Ты любишь охоту, опасности, кровь, проливающуюся рядом с тобой — и не возражай, мы оба знаем, что это правда, — тебе нравится рисковать жизнью, бросать вызов смерти — вот твоя стихия, и я не знаю никого, кто бы лучше тебя находил выход из безвыходных ситуаций.

Некоторое время они продолжали идти молча, и слышно было лишь монотонное постукивание дятла где-то в густой листве.

— Если бы вы дослушали меня до конца, — первой прервала молчание Тори, — то, может быть, и согласились бы на мою просьбу.

— Сомнительно, но, пожалуйста, говори. Они остановились под сенью раскидистых кленов, куда не доходил солнечный свет, где было прохладно и темно. — Мне необходимо получить доступ ко всем секретным документам и я должна быть избавлена от всех обычных в таких случаях процедур. Это во-первых. Во-вторых, я хочу взять Рассела к себе в напарники.

Наступило гробовое молчание. Вот она, ее месть! — ликовала Тори. Вытащить Рассела из удобного директорского кресла на поле битвы, чтобы он понюхал пороха, встретился с врагом лицом к лицу и, если ей, конечно, повезет, хоть раз взглянул в глаза смерти.